ЛИЧНОСТНЫЙ СМЫСЛ СВОБОДЫ

И ЕЕ ОГРАНИЧЕНИЙ В КОНТЕКСТЕ САМОРАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ

Мир без свободы также невозможен, как и мир без матери

В.Д. Губин

Пока мы не включаем сознание и отдаемся на волю естественных механизмов, мы не можем стать свободными, спонтанность и воля максимум того, что нам доступно.

Д.А. Леонтьев

Постановка проблемы. Тема свободы относится к числу фундаментальных проблем существования человека. На протяжении всей истории человечества свобода являлась и остается для человека значимой ценностью. По мнению известных философов и психологов, свобода, равно как любовь, творчество, честь, совесть, долг, составляют истинную природу существования человека.

Проблема свободы характеризуется глубиной, противоречивостью и парадоксальностью. И здесь следует заметить, что признание существования свободы, является и признанием ее ограничения.

Анализ публикаций и результаты собственного исследования. На протяжении значительного исторического периода, от эпохи Возрождения до конца XIX века, проблема свободы рассматривалась, как проблема свободы воли, и была неразрывно связана с понятиями детерминизма и индетерминизма. К началу XX столетия спор о природе свободы воли, исчерпав себя, завершился расщеплением понимания свободы воли между этикой и наукой. Свобода воли стала определяться, как возможность человека делать выбор вне зависимости от определенных обстоятельств. В этике существование свободы воли определяет моральную ответственность людей за свои действия и поступки. В науке изучение свободы воли может выявить способы прогнозирования человеческого поведения.

В то же время проблема свободы, но уже свободы человека как личности, получила свое второе рождение в противостоянии модернистского мифа об определенном, детерминированном и предсказуемом мире и постмодернистского, с его хаосом и абсолютизацией относительности.

В 1941 г. выходит известное произведение Э. Фромма «Бегство от свободы», посвященное анализу причин и механизмов действия динамических факторов психики человека, побуждающих его к добровольному отказу от свободы и самого себя.

Э. Фромм заявляет о потребностях морального порядка: установление связи с окружающим миром и избавление от одиночества. В предисловии к изданию автор отмечает: «Свобода принесла человеку независимость и рациональность его существования, но в то же время изолировала его, пробудила в нем чувство бессилия и тревоги. Эта изоляция непереносима, и человек оказывается перед выбором: либо избавиться от свободы с помощью новой зависимости, нового подчинения, либо дорасти до полной реализации позитивной свободы, основанной на неповторимости и индивидуальности каждого» [8, с. 11].

Э. Фромм отмечал изначальную неразделимость человеческого существования и свободы в смысле негативной «свободы от» свободы от инстинктивной детерминации действий [8]. Биологическое несовершенство человеческого вида, с точки зрения Э. Фромма, стало основой появления цивилизации. История человека как в онтогенезе, так и в филогенезе рассматривается автором как процесс возрастания индивидуализации и освобождения. При этом, с одной стороны, происходит развитие человека, овладение природой, возрастание роли разума, укрепление человеческой солидарности. С другой стороны, обособление индивида и осознание своей отдельности приводят к чувству одиночества, беспомощности, ничтожности.

Ставя диагноз явлению тоталитаризма и проводя его анализ, Э. Фромм открыто заявляет, что бремя «свободы от» порождает стремление «бегства от свободы», избавления от свободы вообще. В качестве социально значимых механизмов «бегства от свободы» Э. Фромм называет следующие: авторитаризм, сторонами которого являются садизм (стремление господствовать, подчинять людей своей воле) и мазохизм (стремление подчиняться, избавиться от своего «я»); разрушительность (попытка избежать угрозы со стороны внешнего мира через разрушение его); конформизм (утрата собственной личности, самоунификация, усвоение общепринятых шаблонов) [там же].

Д.А. Леонтьев в работе «Феномен свободы: от воли к автономии личности» (2007), анализируя проблемные узлы и принципиальные подходы к осмыслению человеческой свободы, отмечает, что исключительно личность является носителем человеческой свободы, а сама свобода – это взрослое состояние движения к личностной автономии.

Автор описывает четыре аспекта системы личностной автономии, реализация которых обеспечивает человеку освобождение [5].

Первый аспект представлен эмансипацией как высвобождение от симбиотических зависимостей, с которых всегда начинается жизнь. То, что жизнь человека есть непрерывное рождение и последовательное освобождение от зависимостей, было показано Э. Фроммом [8]. И. Бродский писал, что взросление и есть эмансипация, отделение, нахождение своих путей.  «Человек – существо автономное, и на протяжении всей жизни ваша автономность все более увеличивается. Это можно уподобить космическому аппарату: поначалу на него в известной степени действует сила притяжения, но, по мере того как он удаляется в пространство, он начинает подчиняться другим внешним законам гравитации» [3, с. 472].

Вторым аспектом выступает самодетерминация как способность индивида к осуществлению и переживанию выбора. Ответственность как личностная диспозиция является третьим аспектом системы личностной автономии человека. Она проявляется в склонности искать источник принятия решений в себе или вне себя.

Но самым важным Д.А. Леонтьев [5] считает четвертый аспект личностной автономии: выработка и открытие своих собственных внутренних принципов регуляции и управления собственной жизнью, т.е. ориентация на собственный внутренний закон. По мнению автора, внутренний закон служит основой самодетерминации, определяет возможность задавать и менять высшие критериальные основания собственной жизнедеятельности, позволяет действовать вопреки «внутренним» и внешним детерминантам. Именно в нем усматривают сущность свободы и субъектности человека.

Систему личностной автономии можно считать тождественной саморазвитию в том смысле, что оба процесса являются феноменами проявления самоактивности. И вот почему.

В процессе саморазвития выделяют несколько аспектов самоактивности, которые в целом обеспечивают факт движения личностного роста: самоактуализация, самореализация, самоосуществление, самотрансценденция, аутентичность, суверенность, свобода, контроль, жизнеспособность, психологическое здоровье, удовлетворенность жизнью и свойства личности.

Субъектная активность личности в результате самодетерминации направляется на воспроизведение гуманистических идеалов и ценностей, процессы индивидуализации, кооперации. Наличие спонтанного движения позволяет рассматривать саморазвитие как форму саморегуляции и процесс личностного роста.

Рассматривая саморазвитие как форму деятельности, В.Г. Асеев выделяет два компонента механизма запуска действия. Первый – мотивационный, который выполняет энергетически направляющую функцию и обеспечивает связь внутренней и внешней среды. Второй – функциональный, что обеспечивает устойчивость и тождество внутриличностной реальности. Развертывание саморазвития как актуальной деятельности обеспечивается единством стремления к чему-то желаемому и функциональной необходимостью в деятельности, активности [2].

Таким образом, основным механизмом саморазвития выступает процесс самодетерминации, который создает своеобразное напряженное энергетическое «поле» детерминации, избирательно актуализирует определенные акты действий и определенную направленность самореализации, самоосуществления, самосовершенствования.

Самодетерминация (или потребность в автономии) представляет собой стремление чувствовать себя инициатором собственных действий, самостоятельно контролировать своё поведение.

Однако вернемся в психологической дискуссии о свободе воли и проблемы соотношения понятий свобода и воля.

Здесь следует сказать, что под термином воля понимается несколько значений. Во-первых, воля используется в значении произвольной регуляции деятельности. Во-вторых,  как мировоззренческий конструкт, связанный с принятием и отрицанием ответственности.

В русской философско-психологической традиции свободу и волю принято разделять именно по второму параметру: принятие и отрицание ответственности.

Воля в своем первом значении подвергалась экспериментальному изучению как проявляющаяся в оборонительном рефлексе или Павловском «рефлексе свободы»: упорное стремление собаки, привязанной к станку для опытов, освободиться от пут [6, с. 340-345]. В этом случае воля, имея цель освобождения, отличается неструктурированностью, ненаправленностью, анархична по своей природе. Свобода, как высшая форма ответственной регуляции поведения, отличается внутренней направленностью поступка, самоопределением, самопреодолением.

В западной философско-психологической гуманистической традиции понятие свободы получило свое обоснование в работах Э. Фромма и В. Франкла. «Свобода от» – это свобода от всего того, что действие ограничивает и в то же время направляет и ориентирует, в то время как «свобода для» предполагает выбранные ориентиры [4, с. 244].

Согласно теории самодетерминации (Ryan, Deci, Grolnick, 1995), для формирования автономии на ранних этапах онтогенеза необходимы такие два фактора как поддержка инициативы и активности ребенка, с одной стороны, и установление структуры, границ с другой. Одно и другое оказываются двумя лишь на поверхностный взгляд рассогласующимися сторонами единого процесса, на деле одинаково важными для формирования автономной личности.

Именно исследовательская деятельность, в которой индивидуальное «Я» находит подтверждение собственной самостоятельности и независимости, дает человеку ощущение самоценности.

Таким образом, следует выделить три группы смыслов обретения человеком свободы, постигая которые его взрослеющее «Я» одновременно постигает свою самоценность:

− деффицитарные, связанные со стремлением человека к независимости от кого-то или чего-то, идеей освобождения;

− функциональные – свобода как стремление к чему-то, реализация инициативы «Я», его намерения;

− бытийные – основанные на осознании принадлежности себе своего «Я», его ценности («Я принадлежу себе и могу собою распоряжаться»).

Говоря о свободе, следует подробнее остановиться на описании двух мифов, задающих направление размышлений о свободе. Первый миф заключается в восприятии свободы как независимости, второй – с осуществлением свободного выбора.

Отождествление свободы с независимостью часто встречается на обыденном уровне. Независимость в каком-то смысле, действительно, составляет важную характеристику свободы, однако она не может служить ключом к настоящему пониманию сущности свободы. Если понимать свободу как независимость, то нетрудно увидеть, что свободы нет и быть не может. В модернистском детерминированном мире независимости нет. Все в таком мире от чего-то зависит, с чем-то связано. И человек связан в большей или меньшей степени со всем, что его окружает, и зависит от всего, с чем связан.

Свобода как независимость в приблизительном смысле возможна для человека по отношению к тем вещам и событиям, которые не оказывают ощутимого влияния на его существование и на которые он сам не может оказать ощутимого влияния.

В точном смысле слова свободы как независимости просто нет. Тогда возникает справедливый вопрос: «Как можно быть свободным и одновременно зависимым?»

Зависимость свободе не противоречит. Независимым быть нельзя, а свободным быть можно. Именно наличие причинно-следственных связей человека с вещами и событиями (т.е. их взаимозависимость) обеспечивает возможность свободного движения человека по отношению к этим вещам и событиям. Человек выбирает свой поступок в какой-то конкретной ситуации, выбирает цель, которую он осуществляет.

Но сам по себе выбор в существе свободы так же, как и независимость, не может быть ключевым в ее осмыслении и понимании. Дело в том, что выбор есть всегда, его не быть не может. По хрестоматийному выражению Ж.-П. Сартра, «человек обречен на свободу» [7].

Согласно теории вероятности, человек как живая система является существом с неограниченными степенями свободы, и в этом смысле его поведение не прогнозируемо, т.е. его невозможно предсказать какой выбор он сделает.

Когда говорится об отсутствии у человека выбора или о безвыходной ситуации, имеется в виду некая заведомая неприемлемость для человека существующих альтернатив (исходов, выходов). Здесь важно уточнить, что человек выбирает, и от какого выбора человек отказывается, делая скрытый, альтернативный выбор. Иначе говоря, человек не выбирает ситуацию, в которой находится. Он всегда выбирает и не может не выбирать себя самого в этой ситуации.

Настоящая свобода в определенном смысле упраздняет выбор. Человек, поступающий по-настоящему свободно, не выбирает ничего. Выбор остается, конечно, объективной реальностью: как в виде формальных альтернатив, так и в смысле самосозидания, выбора себя в поступке. При этом выбор отсутствует как колебания и раздумья, как сомнение, как «выбирание». Понимание реальной свободы имеет в своей основе понятие ответственности. Реальная свобода обретается принятием на себя ответственности за свой поступок, отказ от ответственности означает отказ быть свободным. Часто говорится, что «за свободу надо платить» (ответственностью), но понимаются эти слова в том смысле, что за свободу приходится расплачиваться ответственностью. На самом деле свобода возможна только «на условиях предоплаты». Важно отметить, что принять на себя ответственность за свой поступок (и шире – за все происходящее) человек способен всегда, и, значит, всегда он может быть свободным. С другой стороны, человек всегда может и снять с себя ответственность, отказываясь тем самым от свободы. Быть или не быть реально свободным – это и есть свободный выбор человека.

Высший смысл свободы открывается как следование внутреннему, нравственному долгу. Именно в таком следовании происходит предельное утверждение личностной самобытности. Сознание нравственного долга означает способность человека, действуя в мире и на мир, иметь опору вне этого мира, действовать по причинам, лежащим вне порядка естественной детерминации внутримировых процессов. В этом следовании свободе противопоставляются пороки. Порок – является морально-практическим феноменом, содержащим зло. Зло, как проявляемая неким неведомым началом злость по отношению к человеку выступает в качестве наказания за совершенный им поступок. Свобода, как противопоставление такому злу, позволяет преодолеть собственное несовершенство [1].

Выводы. Смысл свободы постигается через интеграцию диады «неопределенность – предопределенность», при осмыслении связи ее элементов с понятиями «ответственность», «прогнозируемость», «выбор», «независимость».

В историческом контексте проблема смысла свободы связана с философско-психологическими дискуссиями о свободе воли, цивилизации и культуре, роли технического прогресса и гуманитарного знания, тоталитарных политических систем.

Компоненты личностных смыслов свободы могут составлять глубинные мотивы самосозидания себя, выделение себя из мира и отделение от него, обретение собственного могущества и переживание исключительности и изоляции, выработка принципов, определяющих взаимоотношения с миром, от которого стало свободным индивидуальное «Я», а также намерения и установки по отношению его к себе.

Литература

1. Акімова Л.Н. Пороки як відображення аморальної складової

моральної свідомості людини / Л.Н. Акімова, Р.І. Гаврилюк // Наука і освіта. 2016. â��7/CXXXXVIII. – С. 106-111.

2. Асеев, В.Г. О диалектике детерминации психического развития / В.Г. Асеев // Принцип развития в психологии. – М.: Наука, 1978. – С. 21-38.

3. Бродский И. Большая книга интервью.  М.: Захаров, 2000. –

702 с.

4. Вежбицкая Анна. Понимание культур через посредство ключевых слов / Пер. с англ. А. Д. Шмелёва. – М.: Языки славянской культуры, 2001. – 288 с.

5. Леонтьев Д.А. Феномен свободы: от воли к автономии личности// Только уникальное глобально: сб. статей в честь 60-летия Г.Л. Тульчинского. СПб.: СПбГУКИ, 2007. – С. 64-89.

6. Павлов И.П. Полн. собр. соч. Изд. 2-е, дополненное. Т. III. Кн. 1. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1951. – 439 с.

7. Сартр Ж.-П. Проблемы метода / Пер. с фр.; примеч. В. П. Гайдамаки.  М.: Прогресс, 1994. – С. 9-167.

8. Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя / Эрих Фромм; пер. с англ.  М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006. 571 с.